⭐ ⭐ ⭐ ⭐ ⭐ Всем привет, если еще не знакомы с нашими материалами, то они отличаются сжатостью и только необходимой информацией, поэтому всегда можно быстро разобраться в любом вопросе. Сегодня раскроем такую тему как — Увольнения Филатовска. Скорее всего Вы думаете, что это сложно и непонятно, но мы расскажем это простым языком, так чтобы у Вас не осталось дополнительных вопросов. Но если у Вас все же есть недопонимание изложенного материала, то наш дежурный юрист проконсультирует Вас любым, удобным способом.
Директор Национального центра здоровья детей (НЦЗД) Андрей Фисенко прокомментировал возвращение трансплантолога Михаила Каабака на работу, а также рассказал, когда начнутся пересадки почек у тех пациентов врача, которым срочно нужна операция. Его ответ предоставила «Ридусу» пресс-служба центра.
Директор НЦЗД прокомментировал возвращение Каабака и назвал даты операций
Также Андрей Фисенко отдельно прокомментировал ситуацию с десятимесячным Ромой Кузнецовым с Сахалина, которому, по рассказам его мамы, срочно нужна операция, так как ребенок увядает на глаза. На данный момент Рома, как рассказывал ранее «Ридус», находится в Российской детской клинической больнице, куда попал из-за увольнения Каабака.
«Верните детям Каабака»: резонансное увольнение трансплантологов
Вопрос по оказанию медицинской помощи Роману Кузнецову обсуждался отдельно. Михаил Михайлович проинформировал, что в настоящий момент угрозы для жизни ребенка нет. РДКБ ФГБОУ ВО РНИМУ им. Н. И. Пирогова Минздрава России, где находится этот ребенок, является круглосуточным многопрофильным учреждением, там оказывают высококвалифицированную медицинскую помощь. Для подготовки к трансплантации Роману Кузнецову сейчас необходимо начать курс профилактики. До 2 декабря в НМИЦ здоровья детей карантин по ветряной оспе. По этой причине до 3 декабря ребенок останется в РДКБ ФГБОУ ВО РНИМУ им. Н. И. Пирогова Минздрава России, — прокомментировал Фисенко.
В Национальном медицинском исследовательском центре здоровья детей ( НЦЗД) ликвидируется отделение трансплантологии. Ведущих специалистов Михаила Каабака и Надежду Бабенко увольняют , а вместе с ними уходит и завотделением Анатолий Попа. Readovka стало известно , что сейчас в закрытом отделении всего двое пациентов , новых врачи не принимают. Это единственный центр в России , который мог провести пересадку почек детям до 5 лет.
Ведущих трансплантологов уволили из Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей
Вот только такую схему лечения Минздрав категорически не принимает. А само лекарство хоть и зарегистрировано в РФ , но назначается только при рассеянном склерозе. «Нелегальное» лечение и стало камнем преткновения. Правда , называется и иная причина увольнения: врачей обвиняют в финансовых нарушениях во всех 23-х проведенных операциях.
Истории
— Мы последние только чудом успели сделать операцию по трансплантации , — рассказывает Елена Салиева, у ее Кирюши терминальная стадия хронической почечной недостаточности. Спасти его могла только трансплантация. — Сейчас вместе с сыном находимся в отделении под наблюдением. Как говорит сам Михаил Михайлович: «Операция — это всего 10 процентов успеха. А самое главное — сама реабилитация». Конечно , под его присмотром. Я просто не знаю , что я буду делать , если он уйдет!? Просто не знаю. Сейчас все отделение закрыто , новых пациентов не принимают.
— Не я один — наш коллектив. Да, это сложные реконструктивные операции, разработанные здесь, в этих стенах. У нас вообще много премий. Этим мы не обделены. Но мы плотно заняты работой, и у нас часто нет времени, чтобы все наши разработки оформить. Оформить патент — это ведь тоже долго и сложно. А специальных людей, которые бы этим занялись, у нас тоже нет.
— Ликовать нам некогда. Вообще тяжелобольные дети — это ноша не только для родителей, но и для врачей, которые взяли за них ответственность. Если что-то не получается — для хирурга это трудное испытание. Ты себя поедом ешь, не спишь, всё время думаешь: что я сделал не так, что нужно изменить, чтобы помочь этому ребенку? И всегда винишь себя в том, что больному плохо после операции, в том, что он не выздоравливает. И ты думаешь: лучше бы у меня болело, только бы он поправился. Очень это тяжело переносится. Очень.
Сохранить закладку/Искать эту статью
— Да. Надо уметь. А подготовить такого специалиста — это тоже очень долгий путь. Если он живет в маленьком городе, он никогда не сможет научиться таким манипуляциям, даже если они закупили оборудование. Да, оборудование необходимо, но самое главное — это человеческий фактор. В хирургии не так, как в биохимической лаборатории: поставил прибор, посадил людей, они сидят и анализирует физиологические жидкости. Получаются анализы. У нас каждый случай индивидуален. И у каждого своя судьба. У нас, даже не как в кардиохирургии или офтальмологии. Там сейчас почти конвейер. А у нас в абдоминальной и торакальной хирургии — только ручная работа.
Русфонд входит в список благотворительных организаций, закупающих алемтузумаб. Государство этим не занимается, в протоколах Минздрава алемтузумаб не значится. Вместо него предлагается обычный диализ, который нужно делать до тех пор, пока ребенок не наберет нужные рост и вес. Проблема в том, что именно на диализе это практически невозможно.
Они ждут нашей первой смерти»: в Москве дети остались без трансплантации
А здесь мы 4 года выполняли вспомогательную функцию, занимаясь пересадкой почек детям в статусе внешних совместителей. Всех это устраивало. Мы работали не за зарплату, а за идею, за какие-то совершенные копейки делали эти операции, и когда возникла идея об этом уникальном отделении, которое мы организовали в феврале, то тоже как-то было всем не до того, чтобы бороться за должности и ставки.
Вопреки финансированию
Если раньше я могла в любое время дня и ночи сесть и приехать в больницу, если что-то случалось с ребенком, то теперь я каждый день молюсь, чтобы ничего не случилось, потому что ехать некуда. В России больше некому этим заниматься.
Уведомления об увольнении Бабенко и Каабака получили еще 24 октября , узнав об этом заявление об уходе написал и завотделением Попа — он увольняется с 1 ноября. Каабак заявил , что без заведующего невозможно будет продолжать операции с той же эффективностью. Врач подчеркнул , что в центре остается всего два сертифицированных специалиста — Сергей Зоркин и Елена Дьяконова, которые ни разу не проводили самостоятельных трансплантаций.
Ведущих трансплантологов уволили из Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей
— Мы последние только чудом успели сделать операцию по трансплантации , — рассказывает Елена Салиева, у ее Кирюши терминальная стадия хронической почечной недостаточности. Спасти его могла только трансплантация. — Сейчас вместе с сыном находимся в отделении под наблюдением. Как говорит сам Михаил Михайлович: «Операция — это всего 10 процентов успеха. А самое главное — сама реабилитация». Конечно , под его присмотром. Я просто не знаю , что я буду делать , если он уйдет!? Просто не знаю. Сейчас все отделение закрыто , новых пациентов не принимают.
Истории
В Национальном медицинском исследовательском центре здоровья детей ( НЦЗД) ликвидируется отделение трансплантологии. Ведущих специалистов Михаила Каабака и Надежду Бабенко увольняют , а вместе с ними уходит и завотделением Анатолий Попа. Readovka стало известно , что сейчас в закрытом отделении всего двое пациентов , новых врачи не принимают. Это единственный центр в России , который мог провести пересадку почек детям до 5 лет.
Продолжают работу высококвалифицированные специалисты, обладающие достаточным научным и практическим опытом работы в сфере трансплантологии. Данная операция проводится в соответствии с одобренными Минздравом России клиническими рекомендациями и международным опытом.
А он умирает только потому, что врачи в РДКБ не умеют вылечить. Не потому, что они плохие, они очень хорошие. Может быть, у них тяжелее дети были, чем Рома Кузнецов. Но просто мальчику надо сделать трансплантацию, чтобы он поправился. А трансплантацию в РДКБ детям 10 месяцев весом в 6 килограмм делать не умеют.
Программа продолжается?
А здесь мы 4 года выполняли вспомогательную функцию, занимаясь пересадкой почек детям в статусе внешних совместителей. Всех это устраивало. Мы работали не за зарплату, а за идею, за какие-то совершенные копейки делали эти операции, и когда возникла идея об этом уникальном отделении, которое мы организовали в феврале, то тоже как-то было всем не до того, чтобы бороться за должности и ставки.
