⭐ ⭐ ⭐ ⭐ ⭐ Всем привет, если еще не знакомы с нашими материалами, то они отличаются сжатостью и только необходимой информацией, поэтому всегда можно быстро разобраться в любом вопросе. Сегодня раскроем такую тему как — Сколько ликвидаторов чаэс осталось в живых. Скорее всего Вы думаете, что это сложно и непонятно, но мы расскажем это простым языком, так чтобы у Вас не осталось дополнительных вопросов. Но если у Вас все же есть недопонимание изложенного материала, то наш дежурный юрист проконсультирует Вас любым, удобным способом.
Журналист издания «Моё Online» рассказал историю Сергея Красильника, которому на момент аварии исполнилось 24 года. Узнав о трагедии, он сам пришёл в военкомат и потребовал отправить его в Чернобыль. Сергею досталась одна из самых тяжёлых работ — он расчищал крышу третьего энергоблока, на которой находились радиоактивные обломки реактора, мусор, пыль. Их необходимо было убрать, чтобы снизить радиационный фон. Сначала крыши чистили роботы с бульдозерными отвалами. Ими управляли дистанционно. Но уровень радиации был настолько сильным, что техника ломалась за 2–3 дня.
Прощай, родной Чернобыль»
Сержант Геннадий Авилов находился в чернобыльской зоне с 25 июня по 8 октября 1986 года. Как рассказывает «БелПресса», он служил в отдельном батальоне спецмашин. Геннадий счищал заражённый грунт между машинным залом четвёртого блока АЭС и водохранилищем, откуда брали воду для охлаждения реактора. Именно в эту сторону и шёл выброс. Авилов работал по два–четыре часа в день. В итоге он получил дозу радиации в 25 рентген.
«Иностранцы называли нас биороботами»
— Я дважды терял сознание прямо на конвейере в цеху у себя на заводе. Один раз упал в миксер. К счастью, он был неработающий, иначе бы я погиб на месте. Мне ещё и занизили количество радиации, которую я получил. Например, однажды мы поднимали робота на крышу энергоблока. На это ушло четыре часа, а записали полчаса. Выезды тоже урезали — записали только 4–5 последних. Тогда правительство многое утаивало о катастрофе в Чернобыле. Только когда стало понятно, что люди умирают сотнями, зашла речь о социальных гарантиях. В 1987–1989 году мы стали поднимать вопрос о доплатах. Пришлось шесть дней голодать, чтобы нас наконец услышали.
Каждый из тех, кто прибывал для устранения последствий аварии, хорошо представлял, что такое Чернобыль. Герои-ликвидаторы спустя годы нисколько не сожалеют о том, что им пришлось встать против незримого врага – проникающей радиации. Несмотря на проблемы со здоровьем и гибель друзей от тяжёлых болезней. 100 тысяч из них – это представители армии, включая 600 вертолётчиков, сделавших всё, чтобы заставить замолчать аварийный реактор. В состав правительственной комиссии по ликвидации последствий аварии входил академик В. А. Легасов, разработавший состав смеси для забрасывания в зону реактора: песок, борная кислота и свинец. Уже через 48 часов начались работы, для которых были привлечены лучшие вертолётчики, включая отозванных из Афганистана.
После двух взрывов с разницей в две секунды (в 1 час 23 мин) реактор оказался полностью разрушенным, вызвав примерно 30 очагов пожара. Операторы станции были первыми, кто не раздумывая бросился с огнетушителями на их устранение. Пока директор В. Брюханов, прибывший в 2 часа на станцию, пребывал в состоянии шока, в электрическом цехе боролись за предотвращение водородного взрыва, которым могло бы накрыть Минск, удалённый более чем на 300 км.
Кто такие ликвидаторы
Боевая тревога подняла караулы пожарных из Чернобыля и Припяти, первый из которых прибыл на станцию через 7 минут после начала катастрофы. 28 человек бросились на борьбу с пожаром под руководством лейтенантов Владимира Правика и Виктора Кабенка. Обоим по 23 года, но своим примером они вели за собой бойцов, давая чёткие команды и находясь там, где труднее всего. Общее руководство осуществлял майор Телятников, под началом у которого оказалось 69 человек и 14 единиц техники. Практически без средств защиты, имея только рукавицы, каски и брезентовые робы, не используя из-за высоких температур противогазы КИП-5, до трёх ночи пожарные не подозревали о смертельно опасном уровне радиации.
На крыше турбинного зала излучалось как гамма, так и нейтронное излучение комков уранового топлива и графита со скоростью 20 000 рентгеновских лучей в час; вокруг ядра, уровни достигали 30 000 рентгеновских лучей в час: здесь человек поглотил бы смертельную дозу всего за 48 секунд.
Генерал Тараканов приказал им удалить листы свинца, закрывающие стены правительственных подкомитетов, чтобы сделать их элементарной защитной одеждой. Эти костюмы не носили более одного раза: они поглощали слишком большую радиоактивность.
Исповедь ликвидатора:
По оценкам Международного агентства по атомной энергии, 350 000 ликвидаторов, участвующих в первоначальной очистке леса, получили среднюю общую дозу облучения тела 100 миллизивертов, равную примерно 1 000 рентгенограмм грудной клетки и примерно в 5 раз больше максимальной дозы, разрешенной для работников ядерных установок.
Мне, генералу и человеку, потерявшему в той операции здоровье, стыдно говорить о столь примитивной защите людей. Не случайно каждому солдату, сержанту и офицеру приходилось высчитывать время работы — вплоть до секунд! Я утверждаю: мы берегли солдата больше, чем себя… Мы не повторили роковых ошибок героев-пожарных. Я уверен, и они могли бы остаться в живых, если бы знали счет времени и рентгенам… А главное — если бы имели необходимую спецодежду и защитные средства.
Чернобыльский спецназ
Практически все, кто работал на АЭС, имели возможность, сами того не зная и не замечая, «нахвататься» радиоактивной дряни выше разумных пределов. Ведь прежде чем посылать на всякие работы солдат, офицеры, особенно химики, — шли первыми. Они замеряли уровни и составляли картограмму радиоактивного заражения местности, объектов, оборудования. А при этом разве возможно было учесть облучение?
Разведчики
И вот, в соответствии с разработанной технологией удаления высокорадиоактивных продуктов выброса, было принято решение начинать работы на 1-й трубной площадке, где радиоактивность была более 1000 рентген в час!
Сегодня есть коммерческие организации, которые делают бизнес из Чернобыля и Припяти — возят туда туристов, и мне это совсем не нравится. Людей ведь никто не предупреждает, что там нельзя курить, пить, ничего нельзя поднимать с земли. Там ведь шаг вправо, шаг влево — и непонятно, что можно схватить. Да и вообще — зачем туда ездить? В свое время по просьбе эвакуированных людей мы провели очистку местного кладбища, чтобы раз в год они могли приезжать на могилы к родным. А тут приезжают какие-то туристы и экстремалы и как будто заглядывают в замочную скважину: дай-ка я посмотрю, как люди тут жили и страдали.
Вы представляете, как работает нейтронная бомба? Все живое погибает, а неживое остается в целости. Когда я оказалась в Припяти, все выглядело как после такого взрыва: стоят машины, в песочницах разбросаны игрушки, в квартирах открыты окна — и никого. Полная тишина. Авария случилась весной, а это такое время, когда природа особенно уязвима, поэтому в окрестностях не осталось ни животных, ни птиц.
Поделиться:
Однажды я оказалась на конференции, где говорили про бомбардировку Хиросимы и Нагасаки — я уже не помню, какой именно годовщине она была посвящена. Там высказывались люди, которые тогда в Японии пострадали от излучения, и тогда я попросила слова и рассказала о том, что происходило в России, — ведь у нас был не только Чернобыль, но еще и химкомбинат «Маяк». Информация о нем долгое время была засекречена, и за границей об этом почти ничего не знают. А я побывала и там тоже. После моего выступления ко мне подошла шведская журналистка и говорит: «Я недавно встречалась с ликвидатором последствий Чернобыльской аварии Копейкиным, он рассказал мне, как он вместе с одной женщиной нашел мумифицированных детей в больнице. Он теперь постоянно ищет ту женщину, с которой они там оказались». А я говорю: «Зачем ее искать, это я».
Из рассказа очевидца: «Сосед наш, Метелев, часов в одиннадцать полез на крышу и лег там в плавках загорать. Потом один раз спускался попить, говорит загар сегодня отлично пристает! И бодрит очень, будто пропустил сто грамм. К тому же с крыши прекрасно видно, как там реактор горит… А в воздухе в это время было уже до тысячи миллибэр в час. И плутоний, и цезий, и стронций. А уж йода-131! Но мы-то этого не знали тогда! К вечеру у соседа, что загорал на крыше, началась сильная рвота, и его увезли в медсанчасть, потом дальше в Киев. И все равно никто не заволновался: наверное, перегрелся мужик. Бывает…»
Чернобыль: 9 — жутких историй из радиоактивной зоны
Одно из самых загадочных и страшных мест зоны Рыжий лес. Когда-то он был обычным сосновым, разделял атомную станцию и город Припять. По нему ходили туристы, местные жители собирали грибы и ягоды. В ночь аварии этот лес первым принял на себя радиоактивный удар его накрыло облако из разрушенного реактора. Ветер дул в сторону Припяти, и если бы не этот живой заслон, город получил бы страшную дозу облучения.
Ядерный загар
Любой ценой нужно было добраться до запорных клапанов и открыть их. Вызвались три водолаза: Алексей Ананенко, Валерий Беспалов и Борис Баранов. Они знали, что это, скорее всего, будет стоить им жизни, но все равно отправились к реактору по колено в радиоактивной воде и осушили бассейн. Все, о чем они попросили перед тем как уйти на смерть, это позаботиться о семьях после их гибели.
Ученые предполагают, что в теории дефекты от радиации могут иметь место: некоторые модели показывают, что для беременных, находившихся близко к ядерному удару, рост числа дефектов может составить 25 случаев на 1 миллион рожденных. Проблема в том, что ни после атомных бомбардировок, ни после Чернобыля миллиона беременных в зоне серьезного радиационного поражения не наблюдалось. На имевшихся тысячах беременностей статистически надежно обнаружить эффект в 25 миллионных практически невозможно.
Популярная точка зрения о том, что женщина из-за радиации может стать бесплодной, также не подтверждена исследованиями. Отдельные случаи бесплодия от радиации известны — после радиотерапии при раке, когда на яичники подается огромная, но строго локализованная доза ионизирующего излучения. Проблема в том, что при радиационной аварии радиация поступает на все тело женщины. Нужная для достижения бесплодия доза так высока, что человек наверняка погибнет до того, как сможет получить ее вне рамок радиотерапии, при которой радиация используется только строго направленная.
Как страх перед радиацией, а не сама радиация унес несколько сотен тысяч жизней
К сожалению, эти 4000, скорее всего, лишь меньшинство жертв чернобыльской аварии. В 2023 году в научном журнале Lancet вышла статья , отмечающая, что основные последствия атомных аварий носят психологический характер. Люди часто не вполне понимают, как работает радиация, и они не знают, что количество ее жертв в СМИ нередко преувеличивается. Поэтому часто источниками знаний об атомной угрозе выступают голливудские фантастические фильмы про постъядерный апокалипсис, где можно увидеть мутантов и через сто лет после ядерной катастрофы.
Когда мы приехали в Припять – она уже была пуста. Одежда и вещи, которые оставили люди, просто лежали на местах. Но мародеров в нашей части не было. КГБ нас сразу предупредили – если будет мародерство – в тюрьму.
Нас привезли в поле, дали палатки и оставили там. Жили мы в двадцатикилометровой зоне между Чернобылем и Припятью. Каждый день мы были заняты, не сидели сложа руки. В единственный выходной, в воскресенье, обустраивались – строили бани, столовую, ставили палатки.
Эдуард Гречуха, 53 года, был одним из ликвидаторов последствий аварии, проработал на станции 2,5 месяца.
Уже потом нам начали давать дозиметры и специальное оборудование, к нам даже приезжал кандидат медицинских наук – читал лекцию о радиации. В случае войны допустимая норма для человека – 50 рентген, и то у него начинается лучевая болезнь.
— Самое для меня трогательное воспоминание из Чернобыля — это выпускной вечер в школе-интернате. После взрыва ребят эвакуировали в один из детских лагерей. Мы приехали туда и навезли им кучу подарков. Как они были счастливы! Ведь и так у них судьба не сахар, а тут ещё такое страшное, жуткое в их жизни событие. На следующий день нам пора было уезжать. Мы рано встали, выходим к автобусам, а детей нет. Никто к нам, кроме преподавателей, не вышел. «Ну ладно», – подумали и сели в автобусы. На выезде из лагеря мы увидели ребят, которые стояли с двух сторон по краям дороги и махали нам, благодарили. Вот такие чуткие дети… До сих пор слёзы на глазах, как вспоминаю об этом, — делится воспоминаниями Виктор Амосов.
— В Припяти неуютно было, непривычно для глаза. Страха не было, потому что понятно, что люди просто ушли оттуда. Не скажу, что я видел там всё, но мы проезжали по улицам, выходили, смотрели. У меня не отложилось ничего хорошего. Брошенный город. Уже бурьяном начало всё зарастать тогда. Красоты я там не видел, — добавляет Авилов.
«До сих пор слёзы на глазах»
— Радиация накапливается и даёт о себе знать потом. Например, ребята из 45-й бригады химзащиты, которая расчищала крышу реактора от обломков, получали очень большие дозы за короткое время. Из тех, кого я знал, уже никого нет, — рассказывает Геннадий Авилов.
